Время для жизни [СИ] - taramans
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Зина оценивающе посмотрела на даму:
— Ну… если только с этой стороны… Ну — не знаю! Чего там может быть такого-то?
— О! Милая моя, там такое может быть… что ты даже не представляешь! Все может быть очень и очень по-разному. Как в балльной системе — от ноля до десяти! Ты, внешне, конечно, превосходишь ее как… вот даже и сравнить не знаю с чем. А вот в том смысле… Не знаю, не знаю…
Зина посмотрела на Ивана:
— Вот тоже… кобель ты, Ваня! И все Вы, как один, похотливые кобели! — правда по тону ее слов было неясно, это она — с негативом так сказала… или какой-то интерес все же слышится.
Парк был большой. И красивый: ухоженные аллеи, частые зоны отдыха со скамейками и разными… как их там… малыми архитектурными формами. И множество деревьев — и березы, и липы, и высокие тополя. Похоже, судя по высоте деревьев, либо парк этот — довольно старый, или же здесь лес был когда-то, и кто-то умный додумался не выпиливать его при разбивки парковый аллей.
Фонтаны, правда, уже не работали — все же по ночам уже и минуса можно было ждать.
А так… как Елизаров и любил — довольно тепло, солнце пробивается через еще не облетевшую листву деревьев. Довольно много людей вокруг — и так как они, компаниями; и парочки; и люди семьями, с детьми.
— Вот смотри, Зина, — оставив Сергея чуть впереди, Кира, приобняв подругу за талию, пошла рядом, — видишь… Косов меня назвал вот этой статуей! Тогда, на острове!
Она покосилась на Ивана и засмеялась. Впереди по аллее виднелась большая статуя девушки с веслом. Красивая, кстати, девушка, в смысле — статуя.
— Это не совсем так! Кира девушка, а значит забывчива! Я сказал тогда, что она красива и с нее можно ваять статуи. Но не говорил, что она — именно вот такая!
— Ты, Ваня, какой-то дурачок! Я иду рядом с тобой, а ты моей подругой восхищаешься, — Зиночка демонстративна надула губки, — ну-ка быстро говори, как я красива! И что я красивее, чем злюка Кира!
Иван, улыбаясь смотрел на девушек. Они были действительно красивы — обе. Кира снова была в тех штанишках-бриджиках, и в тонком свитере, с косынкой на плечах. Зина, как мадемуазель, была в платье и в не длинном плаще.
— Зина! Я не могу вот так прямо сказать — кто из Вас красивее! Если я скажу, что красивее Кира — ты обидишься, а Сергей… набьет мне морду! Если я скажу, что красивее ты… Кира обидится. И Сергей снова — набьет мне морду! Вот как мне быть?
— Ладно! Можешь не говорить, раз такой трусишка! — Зина снисходительно помахала ручкой.
Когда Кира отошла, а Иван проводил ее взглядом, Зина, уже с другой интонацией спросила:
— Тебе что, правда так нравится Киркина… задница?
— Фу такой быть, Зиночка! Фу, как грубо! Задница! Ты бы еще заявила — жопа!
— Ну ладно, ладно… Спрошу по-другому — тебе нравится ее… попа?
— И я честно отвечу — да, нравится! — и тут же получил кулачком в бок!
— А моя, что — не нравится? — Зиночка надув губки, нахмурилась, но глаза ее смеялись.
— Видишь ли, красавица… Я твоей-то и не видел. Но очень! Очень хотел бы посмотреть, чтобы иметь представление, и смочь сравнить!
— Вот же… Ты же на острове, когда отдыхали, видел. Я же в купальнике была.
— Так это когда было-то? Я уже и забыл. У меня зрительная память — знаешь, какая слабая! Вот если бы сейчас… освежить память. А еще лучше — дополнить тактильными ощущениями… Тогда да! Я мог бы сказать: ты, Зиночка — истинная Афродита Калипига!
— Ха… а ты, что — знаешь перевод ее прозвища? — хитроватый взгляд Зины.
— Ну-у-у… я, конечно, дремуч, как древняя сибирская тайга, и древнегреческого, признаюсь, не изучал… но что это переводится как Прекраснопопая — знаю.
— Смотри-ка ты, какой он начитанный…, - потом Зиночка наклонилась ближе, — может быть, когда и увидишь… вблизи.
— Что значит — вблизи? Я, душа моя, хотел бы и… как Вы медики говорите — пальпацию произвести!
— Ну… это как вести себя будешь!
Тут послышался звонкий голос Киры:
— Ну что, может на аттракционы?
Собравшись кружком, компания посовещалась, и большинством поддержали предложение подруги Виктора, которую он представил как Таню — прохладно еще, на аттракционы-то. Вот после обеда — будет в самый раз!
Они решили пройти на веранду, и попить горячего чая.
— Старушка простудиться боится! — прошипела ему в ухо Зиночка.
Косов посмотрел на нее с улыбкой:
— Зин! Ты же умная красивая девушка. Взрослая! А шипишь, как девчонка! Ты же сама говорила, что к Виктору — никаких претензий не имеешь?
— Вот что бы ты понимал в женщинах! Претензий не имею! Ну… мог бы он чуть-чуть и пострадать, видя меня с тобой?
— А зачем?
— Вот Вы дурни, все мужики! Затем! Так понятнее?
— Вот! Вот сейчас — все понятно стало! Сразу бы так объяснила! — Иван откровенно потешался.
— Так… Косов! Меня категорически не устраивает, как ты себя со мной ведешь! Вот! Сейчас, пока вся компания пойдет и займет столики на веранде, мы с тобой куда-нибудь спрячемся… и ты будешь меня целовать! Сильно и страстно! Ну… как ты умеешь!
— Я-то не против! Но… зачем? Можешь объяснить?
— Вот ты меня бесишь прямо! Что за вопрос? Заче-е-ем? — передразнила она его, — ты должен постоянно хотеть меня… ну — целовать, как минимум! И еще… у тебя после поцелуев такая улыбка дурацкая… и глаза — шалые. А то ходишь тут и снисходительно на меня поглядываешь! Все! Пошли искать укромное место!
И они нашли такое. За какими-то елками. Нацеловались — всласть! Иван изрядно помял Зине платье, нещадно задирая его. И даже — случайно, конечно… провел пальцами по ее трусикам… между ног. И с удовлетворением отметил, как девушка вздрогнула, но не отстранилась.
Чуть позже она, с силой упершись ему в грудь, отодвинула от себя:
— Ну все… все. А то и правда — заиграемся!
— А ведь глаза у самой шалые! — Иван с улыбкой любовался Зиной. Она была хороша! Разгоряченная, с румянцем на все щечки, чуть взлохмаченная. И улыбка — ничуть не смущенная!
«М-да… с этой девчонкой бы… у меня в комнате, к примеру, пообщаться. Горячая, похоже, очень!».
— Ну и пусть… шалые! Я, Ванечка, тоже человек. И у меня
